Статья состоит из 2 частей:
- Депортация народов Северного Кавказа до, вовремя и после Великой отечественной войны
- Возвращение депортированных народов Северного Кавказа и восстановление их автономий (вы ее сейчас читаете)
За послевоенное десятилетие в пределы упраздненных автономий и других депортационных районов были переселены десятки тысяч человек. Проводя коллективные репрессии по национальному признаку, государство внятно отделяет одну категорию народов — «наказанных», — от остальных, составляющих прочную «семью советских народов». Наказанные народы исчезают из социальной реальности и истории. Следы их присутствия изымаются из печатной и ландшафтной памяти — из энциклопедий и топонимики. Институционально определенная и идеологически обоснованная дискриминация углубляет отчуждение между народами: для одних советское государство действует как враждебная сила, для других это же государство выступает как орудие справедливого возмездия.
Позже, когда наступит время десталинизации и возвращения высланных групп домой, это отчуждение станет одной из главных линий межэтнической напряженности. Депортация серьезно осложнит и без того непростые отношения между репрессированными и переселенцами. Советское государство, вовлекая тысячи семей в хозяйственно-поселенческое освоение депортационной территории, переносит на них и свою ответственность за совершенные политические преступления, делает их заложниками будущих конфликтов.
После смерти Сталина и смещения Берии центральные партийно-государственные органы начинают пересматривать решения, принятые по депортациям различных категорий населения. В 1955–56 году снимаются ограничения в правах с этнических ссыльных. Они освобождаются из-под административного надзора органов МВД. Хотя реабилитация опирается на правовые основания, связанные с невиновностью подавляющего большинства репрессированных и незаконностью их высылки, но мотивирует ее общий политический курс советского руководства на восстановление и укрепление «социалистической законности». Реальная реабилитация, опирающаяся во многом на собственные усилия высланных групп, оказывается ограниченной комплексом конъюнктурных политических резонов и хозяйственно-экономических соображений властей различного уровня.
Первоначально реабилитация даже не предполагала возвращения ссыльных на родину (в частности, обсуждалась перспектива создания Чечено-Ингушской автономии в пределах Казахстана, фактически — в районах ссылки). Нежелание властей — как союзных, так и региональных — санкционировать возвращение немцев, связано во многом с политическим решением о невозможности восстановления поволжской автономии немцев как «исторически не принадлежащих к коренным народам». Сказалось и нежелание властей терять более 1 млн. дисциплинированного населения с развитой культурой аграрного труда в районах освоения целины.
Лишь в 1972 с немцев будут сняты ограничения в выборе места жительства. Судьба крымских татар оказалась увязана с общесоюзного значения военным и рекреационным статусом Крыма. Сдержанность союзных властей в принятии решений по возвращению кавказских групп связана с другим обстоятельством — с риском межэтнических эксцессов между ссыльными и поселенцами на Кавказе, а также с вероятной необходимостью проводить обратные переселения последних.
Однако фактически уже начавшийся отъезд чеченцев, ингушей и представителей ряда других групп из районов ссылки на родину вынуждает власти к осени 1956 года перейти к восстановлению ликвидированных автономий. 9 января 1957 года указами Президиума Верховного Совета СССР большинство из депортированных национальных групп получает разрешение вернуться на родину. Теми же правовыми актами восстанавливаются Чечено-Ингушская АССР и Калмыцкая автономия (с 1958 — АССР). Кабардинская АССР преобразуется в Кабардино-Балкарскую АССР, а Черкесская АО — в Карачаево-Черкесскую АО (что восстанавливает статус балкарцев и карачаевцев как титульных групп, обладающих своей национально-территориальной автономией).
Государство восстанавливает «наказанные» национальные группы в их статусе лояльных советских народов, предоставляет средства на обзаведение хозяйством и жильем (там, где оно было утрачено или не было возвращено). Переселенцы начинают покидать депортационные районы, переходящие в состав возрождаемых автономий. Но это восстановление автономий в 1957 не сопровождается полным возвращением административно-территориальной композиции к положению на 1943–1944 годы.
- Карачаевская автономия восстанавливается в форме объединенной Карачаево-Черкесской АО, с включением полосы казачьих станиц от [Баталпашинской] до Преградной. Границы КЧАО в целом совпадают с внешними границами Черкесской и Карачаевской АО на 1943 год. Восстановление автономии в таком виде связано с хозяйственно-экономической интеграцией этих районов Ставрополья и расселением значительной части карачаевцев (еще до войны) вне нагорной полосы.
- В восстанавливаемой КБАССР балкарские районы оказываются включены в более обширные районы с преобладающим кабардинским населением. Таким образом, внутреннее административное деление республики также перестает следовать этническому принципу и опирается на принципы экономического районирования.
- Часть бывшего Курпского района (со смешанным этническим составом) остается в составе Моздокского района СОАССР.
- При восстановлении ЧИАССР в ее состав не возвращена часть Пригородного района, входившая в пределы Чечено-Ингушетии до 1944 года. Эта часть, примыкающая к Орджоникидзе, столице СОАССР и хозяйственно связанная с городом, оставлена в составе этой республики. Сюда перемещаются осетины-переселенцы из других районов, передаваемых в ЧИАССР. Одновременно предпринимаются административные меры, ограничивающие возвращение в Пригородный район ингушского населения. В составе Северной Осетии оставлен также узкий перешеек, связывающий ее основную территорию с Моздокским районом, который после возвращения Чечено-Ингушетии Малгобекского и Назрановского районов мог оказаться анклавом.
- В пределах восстанавливаемой Чечено-Ингушетии оставлены Наурский, Шелковской и Каргалинский районы упраздненной Грозненской области с казачьим и ногайским населением, экономически тяготеющие к Грозному — столице ЧИАССР. Ачикулакский и Каясулинский районы упраздненной Грозненской области включены в состав Ставропольского края, а Караногайский, Кизлярский и Крайновский — в состав Дагестанской АССР. Тем самым территория бывшего Кизлярского округа оказалась административно расчлененной между Дагестаном, Чечено-Ингушетией и Ставропольем.
- Не был восстановлен Ауховский (чеченский) район Дагестанской АССР, созданный в конце 1943 года и ликвидированный вместе с депортацией чеченцев. В 1957 году власти предпочли не затевать кампании по обратному переселению лакцев и аварцев, предоставив аккинцам возможности обустройства в соседних районах Дагестана и одновременно ограничивая их возвращение в бывший Ауховский (Новолакский) район.
После 1957 года, помимо немцев и некоторых других групп, в районах высылки остается значительная часть депортированных [турок-]месхетинцев. Снятие административных препятствий в возвращении на Кавказ коснулось лишь тех из них, кто еще до депортации официально значился азербайджанцем: осенью 1957 им было предоставлено право переселиться на территорию Азербайджанской ССР. В указе союзного Верховного Совета содержится ссылка на основания для такого решения — заявление правительства Грузинской ССР об «отсутствии возможностей к размещению и устройству» месхетинцев в районах, откуда они были высланы.
Политика региональных властей, таким образом, активно включена в определение общего рисунка реабилитационной кампании 1956–57 годов. Ограниченность этой реабилитации связана с ограниченностью самой социалистической законности. Но еще более — с сохранением подхода к этническим группам как категориям различного уровня лояльности и, соответственно, как объектам политических калькуляций в стратегиях поддержания «предпочтительного» этнодемографического баланса. Этот баланс не звучит в качестве явного административного принципа, но его противоречивое использование читается как в союзной, так и региональной политике.
Власти нацелены к общей эффективной реинтеграции групп в доминирующую советскую культуру/общество, будь это включение проведено в Казахстане или на Кавказе (отсюда комбинация элементов позитивной дискриминации прежних этнических ссыльных и некоторых ограничений в их правах). Но одновременно власти стремятся сократить риски, связанные с проблемной реинтеграцией на конкретных территориях — вплоть до прямого недопущения высланных в родные села в тех случаях, где это чревато активным противостоянием с новым населением (фактически создается «черта оседлости» на местном уровне).
Несмотря на определенные сложности при возвращении репрессированных народов домой, советскому государству удается в целом сохранить стабильность и с 1960-х годов приступить к разворачиванию новой политической доктрины — строительству «единого советского народа».
©ncau.ru
создано на основе открытых данных в интернете
Статья состоит из 2 частей:
- Депортация народов Северного Кавказа до, вовремя и после Великой отечественной войны
- Возвращение депортированных народов Северного Кавказа и восстановление их автономий